Астраханские новомученики (Часть вторая)

Начало см.

Диакон Михаил Монголов

Духовный род Монголовых вел свое основание с начала XIX столетия с крепостного татарина графа Шереметьева по имени Исмангул. Этот Исмангул имел замечательные вокальные данные и выступал в знаменитом театре графа Шереметьева. Здесь, находясь на услужении графа, он принял святое крещение, а впоследствии получил вольную и уехал в Астраханскую губернию, где, считалось, была хорошая жизнь. Здесь он устроился при храме псаломщиком и стал основателем династии священнослужителей — Монголовых, одним из которых и стал дьякон Михаил Григорьевич Монголов.
Отец Михаил с 1906 года служил в Иоанно-Предтеченском храме села Каралат Астраханского уезда. Это село располагается на самом Каспийском взморье, на высоком бугре, который виден с моря на расстоянии 20 км. Этот бугор и дал название селу. Само же название в переводе с татарского означает "черная лошадь" (по легенде, на черной лошади к своей возлюбленной, жившей здесь, отправлялся соседний князёк, а, пытавшиеся помешать их свиданиям братья девушки поставили маяк не на бугре, а на плоту, в море, и ехавший ночью князь утонул в морских волнах, лишь труп черной лошади прибило к бугру).
Основано было село примерно в 1860 году, когда здесь появился первый поселенец-ловец, по фамилии Осокин. Но до 1870-х годов храма здесь не было, а жители ездили в соседнее село Камызяк. Лишь в 1871 году началось строительство деревянного Иоанно-Предтеченского храма, который и был освящен в 1878 году. В 1900 году было положено основание уже нового — каменного храма, освященного 4 сентября 1906 года. Храм был построен по проекту городской Знаменской церкви, и очень впечатляюще смотрелся на вершине высокого каралатского бугра. При этом храме отец Михаил и прослужил до самого 1919 года.
Вспыхнувшее в марте 1919 года в Астрахани восстание гулко отозвалось и в большинстве астраханских сел. Уже давно среди сельчан зрело недовольство действиями большевиков, особенно их политикой продразверстки. В селах стихийно собирались сходы, арестовывались местные коммунисты, организовывались боевые отряды. Такое выступление произошло и в селе Каралат. В это смутное время о. Михаил, верный своему долгу христианина, всячески уговаривал односельчан избегать кровопролития, быть милостивыми к своим врагам. Обращаясь к членам совета, он особенно просил об освобождении невиновных. И после подавления восстания в селе Каралат, отец Михаил Монголов, следуя заветам Христа, пытался спасти от казни участвовавших в восстании односельчан, ходатайствуя за них перед коммунистами. Но это у местных коммунистов вызвало недовольство. Они понимали, что отец Михаил пользуется большим уважением среди жителей села и его слово могло очень много значить. Большевики же, не хотели ни с кем делить своего влияния. За это отец Михаил и был обвинен в контрреволюции, хотя вины его в том небыло никакой. Сфабриковано было обвинение. Один из местных коммунистов, якобы со слов сына, показал, что "Михаил Монголов находился с Мигуновым (один из руководителей восстания) и участвовал при сборах солдат… говорил, что коммунисты нам насолили, и мы им отомстим".
По воспоминаниям супруги о. Михаила Анны Лазаревны, в ночь на 26 марта за её мужем пришли вооруженные люди и увели неизвестно куда. Позже она узнала, что его вместе с другими жителями села, обвиненными в контрреволюции, расстреляли за селом и закопали в одной общей могиле.

Алексей Иванович Кочкарев

Алексей Иванович Кочкарев был старостой Астраханского Князь-Владимирского храма. Принял он мученическую кончину во время мартовского восстания 1919 года.
С начала 1919 года обстановка в Астрахани была ужасная. Отступившая с Северного Кавказа XI Красная Армия принесла с собой в город тиф, который косил все население без разбору. В пользу бойцов Красной Армии были урезаны и пайки астраханским рабочим, которые в обстановке бушевавшего в Астрахани голода, были доведены до крайнего отчаяния. 10 марта попытка рабочих выразить свой протест против действий большевицких властей, вылилась в вооруженное столкновение. В течение трех дней в городе шли ожесточенные бои, особенно в 6 городском участке. В этом участке находились два православных храма: в честь святителя Иоанна Златоуста и в честь святого равноапостольного князя Владимира, которые и пострадали во время боев. Корабли Волжской военной флотилии расстреливали эти храмы из своих боевых орудий. Так, огнем с миноносца "Московитянин" была снесена колокольня Иоанно-Златоустовского храма. Обстреливали и Князь-Владимирский храм, так как, по мнению большевиков, здесь находился штаб восставших. Храм, несомненно, подвергся бы полному уничтожению, если бы не помощь Божия. Сразу же после начала обстрела, на куполе храма явилась Божия Матерь, и Своей молитвой оградила храм от летящих в него снарядов. Многие жители города видели Пресвятую Богородицу, ходящую вокруг купола храма. Когда большевики подошли к храму, то они, в безумии своем, стали стрелять из винтовок в Божию Матерь, а потом начали приставлять лестницу к куполу храма, пытаясь на него подняться. После этого Пресвятая Богородица, три дня видимая на куполе храма, исчезла. Но храм был спасен. Большевики же всю свою ярость направили на причт Князь-Владимирского храма. В первую очередь они схватили его старосту, неграмотного конопатчика, Алексея Кочкарева, который и был расстрелян в кремле. Тело мученика бросили в общую могилу на Духосошественском (т.е. старом) кладбище. Место этой общей могилы было известно родственникам многих из расстрелянных и захороненных здесь. Впоследствии на этом месте появились кресты с именами убиенных. Креста с именем А.И. Кочкарева, к сожалению, не сохранилось, но сын убиенного — Василий Алексеевич Кочкарев, скончавшийся в 1961 году, распорядился похоронить себя рядом с могилой отца. Сейчас на месте общей могилы расстрелянных в марте 1919 года стоит большой памятный крест.

Диакон Иоанн Заправдин и 11 членов церковного совета села Карантинное

Село Карантинное, на месте которого сейчас располагается Приволжский район города Астрахани (городок бумажников — АЦКК), было некогда большим и богатым астраханским селом. Основано оно было в начале XIX столетия и поначалу называлось "Хохлацким", так как жители его были выходцами из Украины. Но название это за селом не закрепилось, и оно, в конце концов, получило наименование — Карантинное, из-за устраиваемого здесь часто карантина, вследствие бушевавших в Астраханской губернии эпидемий чумы и холеры. В 1862 году в селе был выстроен храм в честь Архистратига Божия Михаила. Этот храм просуществовал до 1907 года, когда сгорел до основания от сильного пожара. После этого сельчане решили строить новый каменный храм, который и был освящен в конце 1916 года. Храм был великолепный, очень большой и вместительный. По воспоминаниям местных жителей он очень походил на Сретенский храм Иоанно-Предтеченского монастыря (сохранившийся) и на Вознесенский Единоверческий храм (разобранный в 1930 году). Вот в этом великолепном храме и служил будущий мученик — диакон Иоанн Заправдин. Служил он сначала в селе Быково Царевского уезда, в 1911 году перевелся в городскую Казанскую церковь, позже перешел к Троицкой церкви села Иванчуг, где хранилась чудотворная Феодоровская икона Божией Матери. С этой иконой он не раз посещал Астрахань, пока Пресвятая Богородица не благословила его на новое место служения — в село Карантинное. 1 ноября 1915 года состоялось его перемещение к Михаило-Архангельской церкви этого села.
Отец Иоанн был человеком очень сильной веры, что показывает один замечательный случай из его жизни. 5 сентября 1912 года заболела его дочь. Повысилась температура и появился кашель. Приглашенный доктор предположил, что у больной малярия и выписал лекарство. Но через 10 дней сильный кашель вызвал у девочки обильное кровотечение, после чего доктора уложили её в постель. Кровотечение повторялось ещё два раза, температура не понижалась, колеблясь между 38? и 40,3?. Лекарства, выписанные против малярии, не помогали. Тогда доктор предположил, что у больной — брюшной тиф. Но после проведенного анализа крови диагноз не подтвердился. 20 сентября был созван консилиум из трёх врачей, которые после тщательного обследования больной, пришли к общему заключению, что у неё "малиарный туберкулез легких", заявив, что жизнь её на исходе. Известие это как громом поразило родителей. Слёзы неудержимо лились из их глаз. Мысль, что они через несколько дней должны лишиться единственной дочери, разрывала их сердце на части. И вот, когда всякая надежда на земных врачей исчезла, о. Иоанн обратился со всей силой своей веры к Врачу Небесному, Который не только болящим дарует исцеление, но и мертвых воскрешает. В тот день он взял иконы из Казанского храма (где в то время служил) и попросил местного священника отслужить молебен о болящей. 28 числа, после ранней Божественной литургии, больную исповедовали и причастили Святых Христовых Таин. К поздней Литургии о. Иоанн пошел в Успенский собор и там, у раки святителя Иосифа убиенного, излил свою скорбь, прося угодника Божия помочь и исцелить его дочь. По его просьбе была отслужена панихида у гроба митрополита Иосифа, после чего о. Иоанн взял подушечку с власяницей святителя и, придя домой, положил на больную. Девочка тут же успокоилась и уснула. Через день она уже почувствовала себя лучше, температура стала спадать и кашель, её беспокоивший, стал реже. А через пять дней больная уже встала с постели и к 1 ноября была совершенно здорова. Вот какое чудо сотворил Господь по молитвам священномученика Иосифа и по твёрдой вере и упованию раба Своего диакона Иоанна.
После октября 1917 года начались в селе Карантинном всякие нестроения. Местный Церковный совет очень лояльно относился к власти большевиков, но некоторые местные коммунисты считали, что там собрались одни "буржуи". 15 августа 1918 года, во время происходившего в Астрахани восстания, местное общество, возглавляемое председателем сельсовета Иваном Андрияновичем Литуновым, арестовало пароход "Борис", до выяснения обстоятельств. Этот пароход следовал из Москвы в Баку и имел достаточно вооружения: пулемётов и винтовок, которые и были конфискованы. После подавления восстания в Астрахани, пароход "Борис" был отпущен, а 17 августа из города специально приходил пароход "Крейсер", с требованием местному населению сдать все оружие. Оружие забрали, арестовав 5 человек, которые вскоре, по ходатайству местных жителей, были отпущены. Но в Астрахани с тех пор местное большевицкое руководство с большим недоверием стало относиться к жителям села Карантинное, подозревая их в скрытой контрреволюции. Это недоверие быстро нашло себе выход во время мартовских событий 1919 года.
Когда в городе начались бои, то из коммунистов села Карантинное собрали боевую дружину, которую и отправили по приказу Аристова на Форпост в заградительный отряд. Приехавший с Форпоста председатель Карантининского совета бедноты Н.Я. Мазнов, заметил, по его словам, не очень благожелательное настроение жителей села. По его указанию ударили в колокол, призывая на сход у здания совета. Но народу, по словам Мазнова, пришло немного. Мазнов выступил с речью, уговаривая народ, "чтобы не делали восстания, чтобы успокоились". Не понятно с чего он взял, что в Карантинном готовилось восстание, так как, по его же словам, в селе было спокойно. В это время кто-то донес в Астрахань, что "в селе Карантинном буржуазными элементами и солдатами XI армии производится усиленная агитация против Советской власти и готовится восстание". После этого, 12 марта, из Астрахани был отправлен отряд военных моряков во главе с управляющим Северо-Кавказским фронтом Баландиным. Вечером этот отряд прибыл в Карантинное. Вызвали в совет Мазнова, стали расспрашивать, после чего, ночью, отправились по домам искать оружие. Оружия они вряд ли нашли, так как, по показаниям Таисии Андреевны Ляховой, жены Матвея Ивановича Ляхова: "ночью, около часа, пришли и стучались, но мы думали, это пришли с пакетом к командиру, который у нас квартировал или к политическому комиссару, и муж, отпирая, сказал: "Не стучите, все спят", и отпер им. Оказалось, что это пришли человек вооруженных около десяти и спросили, есть у вас оружие? На что муж сказал, что нет у нас никакого оружия, но если не верите, то ищите, мы вам все откроем, но они поверили и ушли… На другой день, 13 марта вызвали мужа в комитет партии, и более он не возвращался". Потом ходившие с обыском говорили, что их "во многих домах оскорбляли, говоря, что вы коммунисты грабите, с какой-то бандой". Таисия же Андреевна утверждала, "что ни я, ни мой муж не ругались и ничего не говорили ни на коммунистов, ни на власть". Чувствовалось, что идея о готовящемся восстании была полностью вымышленной, и её использовали для расправы с неугодными.
Утром 13 марта 12 человек были вызваны в комячейку и арестованы флотским отрядом. Аресты производились выборочно, для чего был взят список членов церковного совета местной церкви. Этот церковный совет и был обвинен в подготовке восстания в селе, что позже, как выяснилось, оказалось полной ложью. В этот день были арестованы и увезены в Астрахань: диакон Иоанн Заправдин; церковный староста, трудами которого и была выстроена новая церковь в селе, Степан Семенович Рябов; Гавриил Кваченков; Леонтий Кваченков; Тимофей Ляхов; Тимофей Литунов; Иван Литунов; Василий Кущенков; Матвей Ляхов; Яков Манцуров; Гурьян Орехов и Василий Орехов. Как сказано в приговоре: «все означенные лица буржуи села Карантинного, каковые 13 марта с/г в гор. Астрахани, в крепости, были расстреляны». Похоронили их в общей могиле на Духосошественском кладбище, где родственники, впоследствии, поставили кресты с их именами и приблизительной датой гибели. Сейчас на этом месте стоит большой памятный крест с частью известных имен, здесь погребенных.

Продолжение следует

Игумен Иосиф (Марьян)

г. Астрахань.

03.06.2005